Ашхабадский вор - Страница 32

К оглавлению

32

…Безымянный воин так и остался безымянным – он сделал лишь шаг к выходу, а потом вдруг как-то странно споткнулся на ровном месте, клюнул носом, булькнул горлом и повалился ничком, разбрызгивая кровь. Сапар прожил чуть дольше – метнулся, вереща, под прикрытие тамдыра, но бесшумная пуля догнала его на полпути. Милый крепыш, названный родителями Сапаром, тюкнулся мордой в пыль, дернул ногами пару раз и затих.

Раздался дрожащий ломкий испуганный голосок:

– Некого звать, учитель. И не надо никого звать. Потому что никто не придет.

Ханджар стремительно обернулся. И тут выдержка изменила ему.

– Ты? – выдохнул он. – Здесь?!

.........

Удивительно, но Карташ тут же узнал ее – несмотря на все мытарства последнего дня и то, что видел девчонку в темноте и мельком. Впрочем, удивляться он уже перестал. У каждого, знаете ли, есть свой предел. Он просто полулежал в пыли и безучастно смотрел, как из-за угла выходит хрупкая местная лялька, та самая, которую он заметил между вагонов на сортировке, приняв за мальчишку, и позже, когда сунулась в двери столовой, и еще позже, когда она заглядывала в окна той же столовой. Наводчица, как он тогда решил. Работающая на Ханджара. Значит, не на Ханджара. А на кого? Да и хрен с этим – на кого. У каждого, знаете ли, есть запас прочности. И Алексей чувствовал, что свой запас он уже исчерпал до донышка. Мозг отказывался воспринимать действительность как действительность, поэтому ничего не оставалось, кроме как представить себя зрителем фильма ужасов. И ждать титров из мягкого кресла. Чем Карташ и занялся, разве что попытавшись прикрыть телом затихшую Машу.

Соплюшка в грязных, порванных на коленях джинсах и еще более грязной ветровке вышла на открытое место, и связанный Алексей приметил у нее игрушку, каковую мигом определил как ОЦ-33, более известную под именем «Пернач». Весит такая игрушечка, дай бог памяти, кило с чем-то, но девчушка держала ее на тонких вытянутых ручках, да еще с навинченным «глушаком», вроде бы легко и непринужденно, как куклу Барби. Еще один супермен, хрен тебе в бок, да откуда вы беретесь только!

Или вся эта ботва – от ихней философии?..

– Прочь с дороги, девчонка, – процедил Ханджар.

– Ты напал на Дангатара, – соплюшка дрожала всем телом, но с места не двигалась. – Ты убил многих людей. Ты нарушил договор между велаятами. Я не сдвинусь с места.

– Опусти пистолет, Джумагуль!

– Твое повелениена меня больше не действует. Как видишь, я многому научилась, пока ты готовился подло, в спину убить Дангатара. Ты узнаешь этот пистолет?

– Он погиб случайно, клянусь тебе! – крикнул Ханджар…

И совершил последнюю в своей жизни ошибку.

Возможно, если б он не двигался с места, ему бы и удалось выиграть. Только теперь стало заметно, как дрожат ее руки, как ее всю прямо-таки колотит от страха, от примитивного, детского страхаперед большим рассерженным дядей…

Но с места он двинулся, и опять мелькнули в воздухе полы трижды гребанного халата… а Джумагуль зажмурилась и принялась давить на курок, раз, другой, третий, звука выстрелов не было, но Алексей почти физически ощущал, как входят пули в тело злобного старикана. При каждом ударе его чуть отбрасывало назад, но на ногах каким-то чудом держался, да еще пытался идти вперед, как против ветра, одежкой своей боле не размахивая… А между прочим, с тридцати метров пуля из «Пернача» на скорости в четыреста двадцать метров в секунду может продырявить тело насквозь – уж поверьте специалисту. Если, конечно, стрелок не мажет. А чертовка отнюдь не мазала. Но пули навылет отчего-то не проходили…

Выстреле на десятом Ханджар покачнулся – и всеми своими гнилыми костями грянулся оземь, неподалеку от лишившегося немаловажной части тела своего пахана Мырата. Тогда и Джумагуль опустила ствол.

.........

Спустя миллион лет полной, вселенской тишины наконец раздался голос. И подал его Гриневский.

– Ну и как после таких фишек черножопых любить, а? – сказал он, неизвестно к кому обращаясь, а потом бессильно откинулся на спину.

Маша из-за плеча Карташа негромко, но отчетливо, длинно и затейливо выматерилась, Алексей даже не подозревал в своей боевой подруге такого таланта.

«Надо будет потом слова попросить списать», – подумал кто-то у него в голове. А сам Алексей Карташ даже и не осознавал толком, не мог осознать, что уже все, уже все кончилось. Он неловко приподнялся на локте и сказал первое, что пришло на ум:

– Салям.

Подождал ответа, не дождался и спросил:

– А скажи-ка, деточка… кто тебя так шмалять из волыны насобачил?

– Брат, – потерянным голосом тихо ответила деточка. И медленно, как-то сломленно опустилась на землю, будто из нее вынули некий внутренний стержень. – Только я еще плохо стреляю.

– И кто у нас брат? – поинтересовался Гриневский, даже не пытаясь подняться с земли.

– Дангатар Махмудов.

В общем-то, нельзя сказать, чтобы это было самым неожиданным, что с ними случилось за последний день.

Часть 2
Танцы на песке

Глава 7
Город солнца

Тринадцатое арп-арслана 200* года, 19.17

Дангатар Махмудов был начальником охраны при Аширберды Аллакулыеве, хякиме Карыйского велаята, а Хаджар – телохранителем Гурбанберды Саидова, хякима Гурдыкдерийского велаята.

Говоря же русским языком, брат Джумагуль был главным по охране одного местного князька, а злобный старец с бритвами служил при другом князьке. Агенты этого второго князька каким-то образом проведали, что первый со дня на день ждет баснословно дорогой товар из Сибири, и решились на устранение с целью этим товаром завладеть. И, то ли по приказу князька Саидова, то ли по собственной инициативе, начальник его охраны при поддержке Ханджара напал на князька Аллакулыева, убил его, выпытал у кого-то из посвященных пароль и бросился к сортировке, чтобы перехватить товар. А Ханджар, между прочим, был одним из немногих на всем земном шарике, кто в совершенстве владеет древней национальной борьбой гуйч-дженг, секреты которой передавались из поколения в поколение, а теперь напрочь забыты.

32